Роман Гетманов

Теперь домашние роды вошли в обычай, причем именно среди православных. Действительно, преимуществ перед роддомом много: роженица в своей квартире, в привычной, комфортной обстановке, без всяких там невежливых медсестер и врачей, часто действующих по инструкции, в ущерб матери и ребенку. Рядом искусная акушерка, при этом верующая, которая и облегчит потуги, и помолится. О том, как принимают роды опытные домашние акушерки, с похвалой отзываются многие врачи-гинекологи. Об этом шла речь в прошлом выпуске нашего журнала в интервью с врачом-педиатром Верой Шлыковой, мамой троих детей (все родились дома). Вера ведет занятия для беременных и немало знает о том, как и где надо рожать.

Тем не менее врачи-гинекологи решительно против домашних родов. Почему? Об этом говорит Роман Николаевич Гетманов, отец девяти детей, акушер-гинеколог роддома при 70-й московской больнице.

Т. К.: Роман Николаевич, вы уже не раз высказывали свое мнение о домашних родах. Но, как говорится, времена меняются, и мы меняемся вместе с ними; пожалуйста, ваш взгляд на проблему сегодня.

Р. Г.: Начну с Мишеля Одена. В середине восьмидесятых, с начала перестройки, в нашу страну стали приходить книжки и приезжать люди, о которых мы раньше только слышали, но не читали и не видели. Одним из таких людей был Мишель Оден, замечательный французский врач, акушер-гинеколог. Профессиональный, подчеркиваю, акушер-гинеколог, имеющий соответствующее образование и подготовку, он стал относиться к родам несколько иначе, чем это было принято среди коллег и вообще в медицине. Многие мысли, которые он изложил в своих книгах, во многом перевернули сознание людей; стало ясно, что к родам можно относиться иначе и существуют иные возможности и ответственность, отличные от того, что предлагает государственная медицина. В 1987 году я, тогда молодой врач, был на нескольких выступлениях Мишеля Одена в Москве, во Втором медицинском институте. На меня произвело очень сильное впечатление все, что он говорил. До сих пор, хотя прошло уже много лет, в своей практике я использую те образы, которые я от него услышал. А потом появились переводы его трудов - фактически это настольные книги всех тех, кто рожает дома.

В домашних родах есть очень много преимуществ.

Первое: женщина рожает в той самой бактериальной среде, в которой предстоит жить и развиваться ее младенцу. Это очень важное преимущество, потому что внутриутробно, по составу клеток, с которыми ребенок рождается, у него уже есть иммунитет, флора, он готов к встрече с тем микробным фоном, который его ожидает дома. Не буду вдаваться в медицинские термины, но для новорожденных это очень важно.

Такой интересный факт: на лечение детей с врожденными бактериальными осложнениями тратится столько денег, что, оказывается, гораздо дешевле строить новые, чистые роддома, чем рожать детей в старых, и потом лечить.

Психологически, если женщина правильно подготовлена, роды дома протекают совершенно иначе, чем у неподготовленной женщины в роддоме. Роды - о чем любит говорить Мишель Оден, и в этом он совершенно прав - естественный физиологический процесс. Если женщина правильно к нему подготовлена, роды не должны быть так страшны, так выматывать женщину и не должны представлять собой ребус: отгадаешь - не отгадаешь, пропадешь - не пропадешь. В общем, Мишель Оден сделал много такого, за что его можно похвалить и к чему нужно стремиться. Но надо помнить, что он никогда однозначно не призывал всех рожать дома. Это очень важный факт. Начинал и заканчивал он все равно в стационаре. У него был свой центр со школой подготовки, к нему приходили рожать, а после родов достаточно быстро уходили домой. Он часто соглашался принимать роды дома, но только у тех женщин, кто разделял его точку зрения, кто серьезно и ответственно относился к своему здоровью и мог себе позволить рожать дома. Только у тех, кого он считал подготовленными. А всех загонять на домашние роды - это совершенно неправильно.

Наши реальные условия сильно отличаются от того, что могут себе позволить люди во Франции или в Англии. Или в Голландии - там, я где-то вычитал, самым удаленным считается место, откуда до шоссе 3-4 минуты пешком. Сеть дорог, организация медицинской помощи настолько другие, что в Голландии даже на периферии женщина может в расчетное время попасть в специализированный роддом. Чего совершенно нет у нас и о чем у нас говорить даже бесполезно. Если говорить о реалиях жизни, то, конечно, в нашей стране домашние роды - это дело еще далекой перспективы. Хотя, повторю, у домашних родов есть очень много преимуществ.

Т. К.: А вы сами принимали такие роды?

Р. Г.: Я этим не занимаюсь. В моей практике было несколько домашних родов, достаточно тяжелых и случайных. Больше двадцати лет я работаю в профессии и все эти годы избегаю домашних родов, потому что понимаю, какая на мне лежит ответственность и, самое главное, не понимаю, ради чего рисковать. Если даже женщина очень хорошо подготовлена, нормальная, здоровая, я все равно никогда не могу ничего гарантировать. А в таком случае какое я имею право на риск? Сейчас не война и нет никакого стихийного бедствия. Так что для себя я этот вопрос решил однозначно.

Т.К.: Как вы думаете, почему так много женщин, особенно среди православных, решаются на домашние роды, не задумываясь о риске и при этом часто не обладая крепким здоровьем?

Р. Г.: На эту тему надо говорить серьезно. Двадцать лет назад я начинал активно помогать православным женщинам рожать. Ко мне приезжала и приходила масса людей. Мне кажется, основная проблема - в неофитстве: сплошное около, что-то, а за этим еще очень много лукавства и глупости. У людей, которые только недавно воцерковились, нет своего личного опыта, он дается только с годами. Безусловно, тот врач, к которому вы идете, медсестра, акушерка, зубной врач должны быть профессионалами. Пусть этот зубной врач будет очень хороший человек, даже обладает какими-то духовными качествами, но, если он лечит зубы раз от разу и больше занимается чем-то другим, наверное, не следует к нему идти. То есть если вы обращаетесь к врачу, главная оценка должна быть профессиональная - какая же иначе?

Почему так стремятся именно к православным акушеркам? Конечно, хорошо, если рядом находится человек, который не просто будет за вас переживать, хлопая руками, а может за вас помолиться, подать какую-то записку. Но почему это должен быть именно врач или акушерка? Ваши близкие так же могут помолиться и дома, и в церкви, подать записку на литургию, заказать сорокоуст...

Среди православных - это мой тоже личный опыт - сумасшедших процентов тридцать. Почти сумасшедших. И они все ходят с водичкой и т. д., а что у них в головах? Это же один ужас часто бывает. Очень много претензий, а поведение, поступки православными назвать трудно - то есть все виноваты кругом, все им что-то должны, все плохие, они - хорошие.

Вот есть в Москве одна акушерка, которая называет себя чадом отца Артемия. Она приходит к врачам Марфо-Мариинской обители и начинает их учить жить. И она же совершает такие вещи, за которые я бы ее лишил любой возможности заниматься своей работой. Я оперирую женщину, у которой после двух естественных родов и двух операций третье кесарево сечение. А на шестой раз эта акушерка ее берет на домашние роды! И таких случаев масса. Это говорит просто уже о какой-то клинике!

Как православный человек, каковым себя считаю, я прежде всего должен пациенту не навредить и по возможности не обидеть. Где-то потерпеть, смолчать. Но профессия у меня такова, что подчас приходится в считанные минуты что-то решать, и у меня нет ни сил, ни времени вступать в какие-то дебаты и объяснения элементарных вещей. Главное, это всегда кончается плохо для них и их детей. Я пытаюсь вести себя со смирением, насколько мне это удается. Не всегда удается, я это прекрасно понимаю. На меня часто жалуются, я давно к этому привык. А что делать? Я-то знаю, что? бывает и что? происходит, а объяснять каждые пять минут не могу, не в состоянии просто.

Т. К.: А ведь именно нежелание врача объяснить свои действия многих отталкивает от современных роддомов. Сторонники домашних родов говорят, что в роддоме женщина беспомощна, не знает, что с ней делают, какие препараты применяют, тогда как она имеет право все это знать. Что вы на это скажете как роддомовский врач?

Р. Г.: Абсолютно, кардинально неправильная постановка вопроса. И самое главное, что следствием такого подхода бывают непоправимые трагедии. У Мишеля Одена очень четко и понятно, общедоступным языком написано об общении пациента и врача и поставлены в этом вопросе точки над i. Как известно, центры, отвечающие за роды, находятся в стволовых структурах, в стволе мозга, там же, где и все центры, отвечающие за жизнеобеспечение. А сверху, над стволом, находится кора головного мозга, по Павлову, отвечающая за высшую нервную деятельность. Главный враг в родах - и это идеально показал Оден на примере животных и не только - как раз сама женщина, ее голова. Страхи, мысли, эмоции - все это определяется работой коры головного мозга. Кора, работая, подавляет подкорковые структуры. В родах это совершенно очевидно. Главная задача женщины - и этому учат до родов нормальные домашние акушерки - уметь расслабиться, отрешиться от всего, что происходит кругом, и это и есть залог нормальных безболезненных родов.

Сегодня мы даже не знаем, что такое нормальные роды, именно потому, что женщина к ним не готова. По нашей статистике, каждый десятый случай - это дискоординация, каждый девятый - различная слабость, и все это связано с вопросами, о которых вы говорите: "А что вы мне делаете?", "А для чего вы мне это делаете?", "А сколько часов я еще буду рожать?" Когда мне задают такие вопросы, я понимаю, что имею дело с полностью неподготовленной женщиной, у которой обязательно возникнут различные аномалии родовой деятельности. Вот вы пришли в роддом. А ведь сейчас ситуация кардинально изменилась по сравнению с тем, что было десять лет назад: никакой локализации по районам теперь нет; имея страховой полис, вы можете выбрать любой родильный дом, ту школу и тех врачей, которым вы доверяете. И даже если сложилось так, что вы приехали не туда, куда хотели, надо смириться - в этом и есть наше православие. Смириться и понять, что не надо ничего придумывать. Диктовать врачу, что ему делать, контролировать его - последнее дело. Вы все равно ничего не поймете, ответственности на вас никакой нет, вся ответственность - на враче. А после родов вы можете задать ему все вопросы, но только после; если вы будете задавать вопросы во время родов, то или не родите, или будете иметь множество проблем.

Т. К.: Удастся ли после доказать, что врач был виноват? Скажем, женщина спокойно рожала, доверилась врачу, но в родах возникли осложнения, и она считает, что по вине врача.

Р. Г.: Мы всегда во всем виноваты, у нас такая профессия. Но здесь надо проводить различие. Ошибки в медицине всегда были. Называйте по очереди всех знаменитых врачей, академиков - все ошибались. Медицина - это всегда штучная ситуация и, по большому счету, к науке имеет очень небольшое отношение. Возможность ошибки заложена уже в том, что каждый человек - индивидуальность, и здесь не бывает ничего одинакового. Я работаю давно и прекрасно понимаю, что каждые роды - это собственная история жизни, она никогда не повторится, потому что здесь конкретный человек со своим воспитанием, интеллектом, привычками, мыслями, с тем, что нажито поколениями его семьи, и т. д. и т. д. А роды - это тяжелейшая физическая нагрузка. Для молодой женщины - это единственный большой труд, к которому она подошла в своей жизни, к которому она предрасположена.

Еще раз: в медицине были и будут ошибки. И я ошибался не раз. Но надо отделять ошибку от халатности - лучше сказать, бандитизма. Если врач на работе пьяный или очевидно не сделал того, что был обязан сделать,- это бандитизм, за это надо убивать. Но что нас спасает: роды - естественный процесс, поверьте, врач часто и не нужен на родах, и никто не нужен. Но только если вы подготовились, и голова у вас в порядке, и вы не сделали перед этим десять абортов, а потом, как это часто бывает, пришли в тридцать пять лет на первые роды и обвиняете всех вокруг, почему мекониальные воды, матка не так сокращается, почему все не так... Нормальной, здоровой женщине никто не нужен, поверьте мне. Нужно только зайти к ней в последний момент и принять ребенка - всё.

Т. К.: А как у вас в роддоме обстоит дело со стимуляцией? Немотивированное использование окситоцина - это еще один сильный аргумент сторонников домашних родов.

Р. Г.: Отношение к родостимуляции и родовозбуждению у врачей разное, это во многом связано с их личным опытом. Я не тороплюсь до последнего применять различные методы. Но если у нас сегодня в роддоме, рассчитанном на шесть родов, проходит двадцать родов и государство считает это нормальным - типа того, что мы не зря едим хлеб, - нам, безусловно, приходится применять родостимуляцию, потому что другие роженицы сидят в коридоре со схватками. И такая ситуация в Москве уже не редкость. Это полное безобразие. Есть у нас главный акушер-гинеколог Москвы, Марк Аркадьевич Курцер, человек двойных стандартов, который рвется за какими-то цифрами. Для него главное, чтобы каждый роддом отчитался за проделанную работу, чем больше родов, тем лучше. Некоторые роддома закрываются на какие-то ремонты, а на соседние падает по пять тысяч родов в год лишних, хотя они к этому совершенно не приспособлены. Очевидный дефект в организации.

Т. К.: Какой кошмар. Что же делать? Как выбрать роддом?

Р. Г.: Мы живем в мире, где есть интернет, и все про все знают. Первое: надо рожать в новых роддомах, где не такой агрессивный микробный пейзаж, для детей это лучше. И второе - хотя здесь часто возникает противоречие: надо рожать там, где есть школа, где врачи и акушерки из поколения в поколение передают опыт и не падки на современные, иногда недостаточно апробированные, а часто и неверные решения и мысли. Где есть традиции и осталось классическое акушерство, там глупости не проходят. Если человек вместо того, чтобы принимать роды, всех напрочь оперирует, там такой долго не задержится. И там, если возникнет необходимость в операции, это будет ситуация не придуманная. Таких роддомов в Москве сейчас много, список их можно найти в интернете, поэтому паниковать не надо. Уповайте на Бога, но при этом и сами посмотрите, почитайте, поищите - отнеситесь ответственно.

Т. К.: Поговорим об осложнениях и кровотечениях. Каков риск кровотечений при домашних родах?

Р. Г.: Очень многое из того, что говорят домашние акушерки, - это вещи разумные, правильные, которым можно доверять. И я вполне, как это ни прозвучит дико, могу согласиться, что такого количества ручных обследований матки и последующих кровотечений в домашних условиях не бывает. Почему? Потому что там все происходит иначе. Минимальное медикаментозное воздействие, не применяется родостимуляция окситоцином и т. д. Там максимальное доверие к собственным возможностям матки и организма женщины в целом. Я понимаю, что они во многом могут быть правы. Но никакой статистики у нас нет. Главный специалист в горздраве в прошлом году отчитывалась, и ее спросили: "Сколько в Москве домашних родов?" "А мы не знаем" - был ответ. Потому что надо брать статистику по загсам: сколько в каждом загсе было оформлено свидетельств о рождении ребенка не по роддомовской справке, а по свидетельским показаниям или по талонам скорой помощи.

Такой элементарной вещи наши чиновники сделать не могут, поэтому количества домашних родов мы не знаем. Зато можно посчитать, сколько женщин после домашних родов привезено в роддома с осложнениями - это входит в роддомовскую статистику. За прошлый год их было семьсот. Среди них и те, кто по халатности родили дома, не целенаправленно. Но достаточно один раз взглянуть на женщин, которых привезли после домашних родов с последом, оставшимся в матке в течение шести-семи часов... С точки зрения акушерства такая матка сильно травмирована, и для матери это часто кончается плачевно. За свою практику я знаю, к сожалению, много случаев, когда женщины, пройдя через домашние роды, становились если не полными инвалидами, то, во всяком случае, теряли здоровье, о котором они так беспокоились вначале. Ко мне обращается много женщин, которые рожали первого ребенка дома, а со вторым приходят в роддом, потому что эти дети больны - вплоть до инвалидов. Совсем недавно у нас рожала женщина: у нее третьи роды, первый ребенок - инвалид и второй, скорей всего, тоже. И вот с третьим только она пришла к нам.

Повторю, что для себя я решил этот вопрос. Я слишком много всего видел и мало чего не знаю в акушерстве. Поэтому я никогда не возьмусь за домашние роды. Опытные акушерки, которые прошли через несчастья и какие-то ошибки, и они уже стремятся сегодня быть ближе к родильному дому.

Надо понять одну очень важную вещь: никогда ни в каких родах ничего гарантировать нельзя. Все идет замечательно - и вдруг... Дети гибнут в тот момент, когда мы не ждем, - это стопроцентная акушерская истина. Вот когда тяжелая женщина, тяжелая ситуация - мы все тут, и чаще всего роды проходят хорошо. А когда вроде бы все шло хорошо - вдруг сердцебиение пропадает, ничего не успеваешь сделать, рождается мертвый ребенок.

Я не хочу огульно винить акушерок, которые начинали эту деятельность по родам на дому, многие из них делают очень интересное и правильное дело, и там есть люди ответственные, которые абсолютно не встают в позу и не доводят ситуацию до абсурда, а в случае осложнений сразу вызывают скорую и везут женщину в роддом, не покидают ее. Я знаю многих акушерок, и ко мне они часто обращаются, когда надо кого-то прооперировать или возникли осложнения. Но это опытные акушерки, опытные, которые начали этим заниматься под влиянием Мишеля Одена еще пятнадцать лет назад. И они относятся к этому крайне осторожно, ответственно отбирают женщин, которые идут на домашние роды. И у них все подготовлено на случай, если возникнет нужда в специализированном медицинском вмешательстве.

Т. К.: Значит, абсолютно здоровым женщинам можно ничего не бояться в родах?

Р. Г.: Что такое больные и здоровые? Роды - ситуация крайне промыслительная. Мы не знаем промысла Божия о каждом человеке. Не знаем его семьи. И поэтому совершенно здоровая женщина может родить ребенка-инвалида, а потом окажется, что у нее муж - экстрасенс и мать - колдунья, которая и ее к этому давно готовила. Я не могу ничего гарантировать, потому и не занимаюсь домашними родами. А другие, если они смелые, если им доверяют, - пожалуйста. Рискуйте. Хотите играть в рулетку - играйте. Человек волен выбирать свою судьбу и свою жизнь.

Т. К.: Что вы можете сказать о такой серьезной проблеме, как отношения беременной с врачами из консультации? Не все достаточно образованны, чтобы знать, что из выписанных лекарств можно принимать, а что нет, многие доверчиво делают, что им велят.

Р. Г.: Какова главная задача консультации? У врача на приеме должна через шею висеть портновская сантиметровая лента, и каждый раз, как к нему приходит женщина, он должен измерять окружность живота и высоту стояния дна матки. Если размеры не совпадают с графиком, который лежит у врача на столе, беременную нужно срочно отправить в стационар, чтобы понять, что происходит. Все. Консультация ничего не должна лечить. Все назначения, которые они дают, гроша ломаного не стоят - что с ними, что без них, прекрасно можно обойтись. Вы должны четко понимать, зачем вы туда ходите - сдавать анализы, чтобы врач контролировал течение беременности. Если возникают подозрения на какую-то патологию, вам там делать нечего. Лечат везде одинаково, это идет стандарт: как в одном роддоме, так и в другом хроническую фетоплацентарную недостаточность лечат одинаково, и угрозу тоже. Если возникла проблема, конечно, нужно искать врача. Это все, что можно посоветовать трепетным мамам. Не потому, что врач может быть гениальным, речь идет всего лишь об ответственности. Ответственность - главное, что отличает нашу профессию. Если врач безответственно говорит, мол, это двойня, и она прекрасно родит, к такому врачу идти нельзя, а если врач говорит: двойня, условия для самопроизвольных родов есть, я этим займусь - это совсем другой подход. Если врач за что-то берется, он за это отвечает. Надо искать людей, которые взяли бы ответственность за ваш конкретный случай и довели его до конца. Тогда с этого врача можно и спросить.

Т. К.: Значит, какой-то просто хороший роддом рекомендовать вы не можете? Кстати, вы слышали о создании православного роддома, где можно будет рожать "как дома"?

Р. Г.: Многие известные сейчас священники в Москве, в том числе и отец Димитрий, были духовными чадами человека, которого мы почитаем святым, отца Павла (Троицкого). Он жил в затворе, никто к нему не ездил, но была налажена переписка; и вот в одном из писем отца Павла спросили, благословит ли он создание православного лечебного учреждения. Тогда как раз началась перестройка, у нас подобралось такое православное отделение в одной из московских больниц, в основном православные медсестры, ну и врачи тоже... Мы тогда еще скрывались, афишировать было нельзя, но все начало двигаться, и никто нас уже не гонял и не вызывал на парткомы. Так вот отец Павел ответил так (точно не скажу, это письмо было не мне): мы не должны превращаться в секту, лечить для себя, жить для себя, мы должны жить в мире и именно в мире являть наши христианские ценности, а не друг для друга.

Что такое православный роддом? Там будут молебны, храм и там будут все время молиться? Да, это нужно, и во многих роддомах такая возможность сегодня есть. Это востребовано; но сегодня и нельзя священника не допустить, я у нас в роддоме в реанимации почти каждый день вижу священника, это норма. Прежде всего, с моей точки зрения, православный родильный дом должен быть хорошим, высокопрофессиональным. Это должно быть место, где люди работают с любовью, доверяя друг другу и в то же время беря ответственность на себя, никого не подставляя. И дети не должны умирать. А они там будут умирать, и даже, я думаю, больше, чем в других роддомах! Потому что существуют некие духовные законы для нашего же вразумления. А потом представьте: православный родильный дом, он так себя объявит, будет хороший, замечательный - и по какому принципу туда будут принимать? Ведь пол-Москвы будет стоять в дверях. Я двадцать лет занимаюсь православными, и я себе прекрасно представляю, как у дверей будет стоять с десяток матушек и обсуждать, чей муж по хиротонии старше, а чей младше. Так что я не знаю, что такое православный роддом. Каждый роддом должен быть православным.

Может, я чего-то не понимаю, но я очень боюсь православного роддома, потому что на первых порах все будут в эйфории, а потом начнется такое, что себе и представить сейчас не могут. Я когда-то ходил и думал: вот, я такой правильный, Богу молюсь, и у меня не бывает осложнений. А потом я такого нахлебался, что скажу вам: это все искушение, это блажь...

Что полезно для нашего пациента, знает только Господь Бог, а мы должны честно работать, вот и все. И поменьше всуе употреблять имя Божие, поменьше. И каяться почаще, но это уже личная наша проблема.

Беседу вела Т.Коршунова